Картер Браун - Том 27. Обнаженная и мертвая [ Тигрица. Ангел. Обнаженная и мертвая. Убийство экспромтом]

— Доброе утро, лейтенант. — Он показал мне свои прекрасные белые зубы, и я пожалел, что не ношу темных очков. — Я не надеялся увидеть вас опять так скоро, но это приятный сюрприз!

Если он будет продолжать свои проклятые любезности, с яростью подумал я, я запущу в него первым попавшимся ботинком.

— Я хотел бы поговорить о Брюсе Вильямсе.

— У меня есть дела дома, — тактично вспомнила Элеонора Долан. — Если я вам понадоблюсь, я у себя, лейтенант. — Но ее ослепительная улыбка предназначалась исключительно Фаллану.

— Отлично, — согласился я.

Минутой позже, когда входная дверь закрылась за ней, лицо Фаллана приобрело привычный вид вице-президентской суровости.

— О каком Брюсе Вильямсе, лейтенант?

— Вы их знаете несколько? — удивился я. — Я имею в виду Брюса Вильямса, который покончил с собой. Того человека, чье место вы сейчас занимаете в фирме.

— Понимаю. — Его глубокий бас звучал одновременно печально и задумчиво. Любой человек, работающий с Фалланом, мог, наверное, постареть и поседеть, ожидая, пока тот примет решение.

— Вы знаете почему он убил себя? — настаивал я.

— Конечно.

Он вынул из кармана английскую вересковую трубку и крепко зажал ее своими почти светящимися зубами. Она тускло блестела, и я подумал с раздражением, что секретарша Фаллана каждый вечер в течение часа полирует ее прежде, чем ее отпускают спать.

— Может быть, мы продолжим, мистер Фаллан? — Я усмехнулся. — Хотя я могу угадать почти все ответы, но все же порядок есть порядок. Поэтому я буду задавать вопросы, а вы попытаетесь на них ответить…

— Лейтенант, — в его голосе проскальзывали ледяные нотки, — я с удовольствием буду сотрудничать с вами и помогать всем, чем могу. Особенно если вы будете выражаться яснее.

— Тогда расскажите мне о Брюсе Вильямсе, — сказал я. — Что за человек он был? Насколько хорошо вы его знали? Его сильные и слабые стороны — и все тому подобное.

Фаллан вынул трубку изо рта и задумчиво постучал ею по верхним зубам.

— Слишком много вопросов, лейтенант, но я постараюсь. Брюс был блестящим работником. В двадцать семь лет он справлялся с обязанностями вице-президента в такой фирме, как «Элаид консептс», которая занимается новыми разработками в самых различных областях техники. Мы два года трудились вместе, я любил его и восхищался им.

— Какую должность вы тогда занимали в фирме?

— Я занимался торговыми операциями, — коротко сказал он. — В нашей фирме мы не очень-то обращаем внимание на должности, оклады у нас по первому классу.

— Но вы следовали за ним по служебной лестнице?

— Думаю, так, — скромно признал он.

— Вы знаете, что довело его до самоубийства?

— Отношения с какой-то — я понял только после его смерти — девушкой по вызову.

— Голди Бейкер, — терпеливо уточнил я. — Это та самая девушка, тело которой было обнаружено в квартире мисс Долан прошлой ночью.

— Я не знал этого. Какое невероятное совпадение!

— Что вы можете сказать о личной жизни Вильямса?

— Он был женат, но детей у него не было. Я не думаю, что они долго бы прожили вместе. Я имею в виду Брюса и его жену.

— А ее вы знали?

— Я встречался с ней всего пару раз, но помню, она показалась мне очень привлекательной.

— Блондинка? — беспечно спросил я. — Или брюнетка?

— Рыжеволосая! — По его лицу скользнула слабая довольная улыбка.

— Производил ли Вильямс впечатление человека, который может в подобной ситуации покончить жизнь самоубийством?

— Определенно нет! — Он направил мундштук своей трубки мне прямо в грудь. — Я был потрясен, когда узнал, что бедняга застрелился. Как я говорил, он был очень милым человеком, но при этом сильным и деятельным. — Мундштук трубки опять вонзился мне в грудь. — Но есть и кое-что еще, лейтенант. Если смотреть на ситуацию беспристрастно, его поступок невозможно оправдать. Хорошо, он сделал глупость, связавшись с женщиной, которую ему подсунули в качестве приманки. Кто-то задумал и провернул целую операцию, чтобы сделать серию фотоснимков, на которых он был с этой женщиной, и отправил копии его жене и членам совета директоров фирмы.

«Если мундштук этой трубки еще раз приблизится ко мне, — подумал я, — то я просто выхвачу ее из рук Фаллана и разломлю пополам».

— Продолжайте, — прорычал я.

— Перед Вильямсом встали две проблемы. Но во-первых, его отношения с женой были и без того плохими, и доказательство его неверности уже ничего не решало. Возможно, ему стало даже легче оттого, что у его жены имелся веский повод для развода. С другой стороны, ситуация в фирме тоже не выглядела совсем безвыходной. Конечно, совет директоров был потрясен, но Брюса очень ценили в компании, и я не думаю, что его заставили бы уйти. Он пережил бы чертовски неприятное время, возможно, его временно понизили бы, но и только. И даже если бы его вынудили уволиться, ему не составило бы труда подыскать себе другое место.

— Зачем же он убил себя?

— Я долго думал над этим. — Он изо всех сил пытался скрыть свою гордость. — Ответ настолько прост, что я долго его не замечал. Брюс был молодым, талантливым, целеустремленным, с безудержными амбициями. Он даже мысли не допускал, что перед ним возникнет какое-то препятствие. Поэтому, неожиданно столкнувшись с тем, что показалось ему полным крахом, он просто сломался. — Фаллан сокрушенно покачал головой. — Как я знаю, такое не редкость.

— А вы не думаете, что тут дело в Голди Бейкер? Я имею в виду, что он мог просто влюбиться в нее, и потрясение оттого, что она хладнокровно подстроила ему ловушку, толкнуло его на самоубийство?

— Это не приходило мне в голову, лейтенант! — Какое-то мгновение его глаза смотрели на меня с ненавистью. — Возможно, вы правы. — Каким-то образом ему удалось не споткнуться на этих словах.

— Я долго думал об этом, — скромно сказал я. — Ответ настолько прост, что его можно просто не заметить. — Я выждал пару секунд и добавил: — Конечно, если у вас нет опыта.

Фаллан опять засунул трубку в рот и свирепо покосился на нее.

— Что-нибудь еще, лейтенант?

— Не думаю, — сказал я, — спасибо за помощь, мистер Фаллан.

— С удовольствием.

— Я зайду сейчас к мисс Долан, — сказал я. — Пара обычных вопросов.

— Лейтенант? — Его обычно ослепительная улыбка потускнела. — Вы не могли бы дать мне совет личного характера?

— Как сохранить дружеские отношения с вашей секретаршей, если она явно хочет поменять их на интимные?

— Вы очень догадливы, лейтенант!

— Жаль, что она переехала в этот дом.

— Я сам виноват! — посетовал Фаллан. — Я знал, что она ищет квартиру, поэтому, когда я услышал, что квартира этажом ниже освобождается, сказал ей об этом. Что мне теперь делать?

— Я вижу три варианта, — сказал я. — Вы можете переехать, найти другую секретаршу или уговорить какую-нибудь свою приятельницу вечером посидеть на вашем диване в прозрачной ночной сорочке и одновременно пригласить мисс Долан к себе что-нибудь выпить.

Он вежливо осклабился:

— Черт побери, мне никогда не найти другую секретаршу, хоть вполовину такую квалифицированную, как мисс Долан.

Я спустился вниз по лестнице И позвонил в дверь Элеоноры Долан. Счастливое выражение ее лица заметно похолодело, когда она увидела, что это всего лишь я.

— Входите, лейтенант, — вежливо сказала она.

Когда мы шли в гостиную, она повернулась ко мне с терпеливым смирением.

— Что я могу сделать для вас?

— Знаете, я знаком с вами только три дня, но вы изменились за это время.

— Я? — Она недоуменно подняла брови.

— В первый раз вы были сердитой, резкой. Голди предложила вам работать с ее боссом, но это значило, что вы должны спать с ним, и вы отказались. Но почти сразу же подумали, что стоило бы согласиться. Все было бы лучше, чем остаться безликой личной секретаршей. На следующий день к вам вернулось ваше обычное сардоническое настроение. Но в этот раз, — я восхищенно покачал головой, — меня встретила очаровательная милашка с сияющей, лучистой улыбкой и с дружеской готовностью помочь — тактичная, в меру скромная и любезно-приятная в беседе. Я подозреваю, что эти перемены произошли из-за парня, который живет этажом выше.

— Только после этого ужасного ночного происшествия он начал замечать меня, — охотно призналась она. — Я имею в виду, как человека, а не как рабочий инструмент!

— Я предпочел бы прежнюю Элеонору Долан, — сказал я ей.

— Черт с вами и вашими идиотскими предпочтениями. — Она довольно хихикнула. — Чтобы сделать вам приятное, лейтенант, для вас я всегда буду оставаться прежней Элеонорой Долан. Идет?

— Идет, — согласился я. — Вам не надо идти на работу или куда-нибудь еще?